Артель «8 марта» – современная нежинская фабрика «Деснянка», которая входила в состав Украинского союза художественно-промысловых кооперативов – приступила в 1953 году к массовому производству трех разновидностей вышиванок: «украинка», «чумачка» и «гуцулка». Эта продукция понравилась покупателям, и уже вскоре ее можно было купить в магазинах от Владивостока до Бреста. «Теперь вышитые рубахи-гуцулки носят во всех уголках Советского Союза» – отмечал через пять лет после этого начинания писатель Иван Волошин.
Традиционная рубаха не несла тогда в себе никакого шовинистического подтекста. Такая ситуация сохранялась вплоть до конца восьмидесятых годов – когда вышиванку начали примерять на себя националисты, превращая ее в свой политический символ. Сегодня они бессовестно говорят о советских репрессиях против вышиванки – хотя этот миф легко разоблачается огромным количеством документальных свидетельств и художественных памятников, которые охватывают буквально весь период советской истории. Вышиванку носили все – от пионеров до академиков. Об этом напоминают тысячи фотографий, картин, открыток, популярные песни и множество кинолент.
Великая песня про вышитую сорочку, на стихи Дмитра Павличко, который начинал с панегириков Че Геваре, а закончил одами Юлии Тимошенко, получила известность далеко за пределами Украины – причем, по воспоминаниям дочери композитора Билаша, ее сочинили на комсомольском съезде. А фильм «Киевлянка» изображает катающуюся по Днепру молодежь, которая одета в национальные костюмы, вместе с запрещенной коммунистической символикой – и поет при этом украинские народные песни.
Дело не в рубахе – дело в стремительно архаизирующемся обществе, которое пытается присвоить себе все знаковые символы и образы украинской культуры, наделяя их своими реакционными смыслами. Не стоит подыгрывать власти, когда она пытается отождествить украинский костюм с национализмом, которому он никогда не принадлежал. Шовинистическое безумие не будет вечным, а традиционные элементы народной культуры найдут положенное им место в будущей жизни, где никто не будет превращать их в инструмент государственной пропаганды. Вышиванки сохранятся в музеях и в частной жизни – где-то между рыцарским костюмом ролевиков, панковской косухой и хипповской гавайской рубахой шестидесятых годов.
